Тематические статьи

Питание и рак

Питание и рак

На основании немногочисленных, но убедительных данных эпидемиологических исследований и опытов на животных сформулированы рекомендации, имеющие целью снизить заболеваемость людей раком, связанным с питанием.

В 1982 г. Национальным советом по научным исследованиям при Национальной академии наук США были опубликованы предварительные инструкции, имеющие целью снизить риск раковых заболеваний, связанный с пищей. Основные рекомендации заключались в том, что необходимо уменьшить до 30% потребление жиров, на долю которых в питании американцев в настоящее время приходится в среднем 40% от суммарной калорийности пищи; есть больше грубоволокнистой пищи, фруктов и овощей; увеличить потребление сложных углеводов (например, крахмала муки и картофеля) и снизить потребление маринованных, соленых и копченых продуктов, а также простых углеводов (например, рафинированного сахара).
Эти рекомендации вызвали среди населения, специалистов-диетологов, в правительственных органах, пищевой промышленности и здравоохранении немало споров и замешательства. Споры ведутся главным образом по поводу того, что, хотя фактический материал, на котором опубликованные рекомендации основаны, весьма убедителен, его никак нельзя считать исчерпывающим. Другими словами, вопрос заключается в том, следует ли благоразумно придерживаться этих рекомендаций или же расценивать их как преждевременные, недостаточно обоснованные.
Ясно одно: в период бурного развития цивилизации за короткое по эволюционным масштабам время питание человека претерпело глубокие изменения. Антропологические исследования, включавшие изучение рациона ныне существующих племен охотников-собирателей, например бушменов пустыни Калахари в Южной Африке, позволяют оценить питание современного человека с эволюционной точки зрения него возможные отрицательные стороны. С. Бойд Итон и М. Коннер из Университета Эмори, проанализировав данные о нескольких таких племенах, пришли к заключению, что у доисторических людей в умеренном климате на долю жиров приходилось приблизительно 20% общего потребления калорий, т. е. вдвое меньше, чем в настоящее время в США; притом отношение содержания ненасыщенных и насыщенных жиров было гораздо выше. Доисторические люди, по всей вероятности, потребляли в день около 45 г пищевых волокон (в США сейчас этот показатель не превышает 15 г) и в четыре раза больше аскорбиновой кислоты, чем современные американцы.
Современный человек (Homo sapiens sapiens) появился предположительно 30—50 тыс. лет назад, и в течение более чем 90% этого времени он потреблял пищу, бедную жирами и богатую волокнами, аскорбиновой кислотой и кальцием. Таким образом, пищеварительная система и весь метаболизм современного человека сложились в условиях, по характеру питания существенно отличных от нынешних. Характер питания человека в той форме, в какой он был присущ племенам охотников-собирателей, сохранялся на протяжении тысячелетий (некоторые сдвиги произошли около 10 тыс. лет назад в связи с развитием сельского хозяйства) и изменился лишь приблизительно 250 лет назад, когда вследствие промышленной революции изменился образ жизни людей: неуклонно начало возрастать потребление жиров, падать потребление пищевых волокон и повышаться потребление рафинированного сахара в ущерб сложным углеводам.
Таким образом, современный человек переживает в некотором смысле период биологической деформации: изо дня в день его физиология каменного века приходит в конфликт с чуждым ей питанием двадцатого столетия. Изменение питания и малоподвижный образ жизни, как полагают,
являются причиной не только крупных габаритов современных людей, но также широко распространенной тучности, раннего созревания и таких хронических заболеваний, как сердечно-сосудистые нарушения и рак, которые в XVIII и XIX вв. встречались реже даже среди пожилых людей в западноевропейских странах и которые сейчас почти не встречаются в племенах охотников-собирателей.


Некоторые компоненты пищи, как свидетельствуют данные эпидемиологических исследований и результаты экспериментов на животных, более или менее тесно связаны с риском рака определенных локализаций. Синим цветом отмечены сильные корреляции, голубым — менее сильные, серым — слабые.


Главная причина неопределенности в диетологических рекомендациях Национального совета по научным исследованиям заключается в сложности процессов, вызывающих рак. Исторически сформировались два подхода к изучению причин рака. Основоположником одного из них, в котором ведущая роль в развитии рака отводится специфическим агентам внешней среды, можно считать П. Потта, предположившего в 1775 г., что рак мошонки и носовой полости, в то время широко распространенные в Англии среди трубочистов, развиваются вследствие постоянного контакта с сажей. Позже в экспериментальных исследованиях было показано, что действительно некоторые полициклические углеводороды, образующиеся при сгорании органических веществ, действуют на животных как канцерогены. Впоследствии обнаружилось, что рак у животных могут вызывать и некоторые другие химические вещества, а также определенные вирусы и рентгеновское излучение.
Истоки второго подхода, предполагающего более широкий спектр менее специфических факторов, прослеживаются в работе итальянского врача Б. Рамадзини. В 1700 г. он отметил, что рак молочной железы чаще встречается у монахинь, чем у женшин, ведущих обычный образ жизни. Рамадзини предположил, что это обстоятельство может быть связано со спецификой монашеской жизни, в которой не происходит определенных физиологических событий — беременности и лактации. Поскольку такие факторы, как, например, половая жизнь и деторождение, охватывают широкий круг физиологических событий, не являющихся канцерогенными в общепринятом смысле, они получили название факторов риска.
В 1940 г. эти два подхода объединились в рамках общей концепции благодаря исследованиям И. Беренблума из Вейцмановского института с коллегами и Р. Баутвелла из Висконсинского университета в Мадисоне. Они показали, что в процессе канцерогенеза есть по крайней мере две четко различимые стадии — инициация и промоция. В настоящее время широко распространено мнение, что рак развивается, так сказать, дискретно — по стадиям, каждая из которых регулируется независимо в разное время разными агентами. По современным представлениям, инициация ракового процесса включает кратковременное необратимое взаимодействие между канцерогеном и генетическим материалом соответствующей ткани-мишени. В результате этого взаимодействия происходит изменение на молекулярном уровне (мутация), которое может привести к трансформации некоторых клеток, т.е. к их переходу в аномальное потенциально злокачественное состояние; клинически диагностируемая опухоль, однако, развивается только в том случае, если эти клетки подвергаются действию агентов другого класса, называемых промоторами.
Под влиянием промотора, который сам по себе не является ни мутагеном, ни канцерогеном, трансформированные клетки могут начать пролиферировать (размножаться) и образовать опухоль. Для биологического эффекта промотор должен воздействовать на клетки непрерывно в течение какого-то времени; если промотор преждевременно исчезает, его действие остается обратимым (сказанное не относится к канцерогенам, и это различие важно для профилактики рака). Время между инициацией канцерогенеза и появлением диагностируемой опухоли называется латентным периодом. У человека он колеблется и может составлять 10—20 лет.
Если бЫ факторы инициации канцерогенеэа поддавались однозначной идентификации, можно было бы снизить заболеваемость раком путем устранения этих факторов или ограничения их воздействия на организм. К сожалению, лишь для очень немногих раковых заболеваний человека удалось найти специфические инициирующие агенты.(Например, асбест в случае мезотелиомы легких и вирус Эпштейна—Барр в случае лимфомы Беркитта. Оба эти заболевания встречаются редко.) Что же касается тех основных видов рака, которым подвержено население западных стран, то только рак легких более или менее специфически связан с определенным причинным фактором — вдыханием табачного дыма. Мало что известно о факторах инициации таких распространенных заболеваний, как рак молочной железы, толстой кишки, предстательной железы, поджелудочной железы, матки и яичников, на долю которых приходится примерно 48% всех случаев смерти от рака среди женщин и 28% среди мужчин.
Как бы то ни было, предотвращение этих обычных раковых заболеваний путем идентификации химических агентов инициации канцерогенеза и их последующего устранения из внешней среды, в которой они, по всей вероятности, присутствуют в незначительной концентрации, представляется невыполнимой задачей. Наиболее эффективный и доступный подход в профилактике рака — это идентификация факторов внешней среды, являющихся промоторами канцерогенеза, и ограничение или полное прекращение их действия на организм человека; прямой смысл имеет также искать антипромоторные факторы с тем, чтобы увеличить их влияние. Если действие промотора на организм прекратить или модифицировать во время продолжительного латентного периода развития рака, то рак так и останется в латентной форме либо будет развиваться до стадии опухоли гораздо медленнее, чем мог бы.
В настоящее время несколько пищевых факторов считаются промоторами или антипромоторами рака. Наиболее убедительно продемонстрированы промоторные свойства жиров. Антипромоторами, возможно, являются волокна, витамины А, С и Е, микроэлемент селен и определенные химические соединения, встречающиеся в растениях семейства крестоцветных (к которым относятся такие овощи, как брокколи, кочанная и цветная капуста). Результаты клинических и лабораторных исследований указывают на то, что некоторые из содержащихся в этих овощах химических соединений могут оказывать действие сразу на несколько звеньев канцерогенеза: они изменяют активность ферментов, способных обезвреживать инициирующие канцерогены, а такжеиграют роль антипромоторов. Другой класс потенциальных антипромоторов — это содержащиеся в бобах и семенах растений ингибиторы протсиназ, т. е. вещества, подавляющие активность ферментов, расщепляющих белки и, по-видимому, способствующих прорастанию опухоли в окружающие ее ткани; их влияние подробно изучал У. Тролл из Медицинской школы Нью-Йоркского университета.


Потребление жиров и смертность от рака молочной железы явно коррелируют. Потребление жиров рассчитывалось путем деления общего количества жиров, расходуемого в стране (не считая потребление их животными и отходы) на численность населения.


Информация, свидетельствующая об участии пищевых факторов в развитии рака, получена главным образом из двух источников — из эпидемиологических исследований и из лабораторных экспериментов на грызунах. Эпидемиологические исследования могут проводиться на уровне какой-либо популяции, всего населения страны либо на индивидуальном уровне.
Важные указания на причины канцерогенеза дало сравнение смертности от рака в разных странах. Особенно информативно в этом отношении сравнение США и Японии. В этих двух странах уровень развития промышленности, образования и здравоохранения равно высок и показатели рождаемости и смертности благополучны. Но хотя общая заболеваемость раком в США и в Японии одинакова, частота определенных локализаций рака совершенно различна. Так, обычные в США виды рака — молочной железы, толстой кишки и предстательной железы — в Японии регистрируются редко. Наоборот, рак желудка обычен в Японии, а в США встречается редко. Значит ли это, что в США больше, чем в Японии, факторов внешней среды, способствующих определенным раковым заболеваниям, или что в Японии больше, чем в США, факторов, противодействующих их развитию?
Можно предположить, что популяционная специфика в заболеваемости раком связана с генетическими особенностями населения. Эта гипотеза, однако, опровергается данными о заболеваемости людей, переселившихся из одной страны в другую, которые свидетельствуют о том, что в глобальном масштабе географические различия в заболеваемости раком ряда органов определяются факторамивнешней среды, а не генетическими особенностями популяций. Так, в двух поколениях японских иммигрантов, проживающих на Гавайях и в Калифорнии, рак молочной железы встречается почти так же часто, как и у белого населения Гавайских островов, что значительно выше заболеваемости среди местного населения Японии. А рак желудка у японцев, поселившихся на Гавайях, наблюдается гораздо реже, чем у проживающих в родной стране. Увеличение заболеваемости раком молочной железы было выявлено также у проживающих в США поляков, тогда как в Польше риск этого заболевания невысок.


Классический эксперимент, проведенный Э. Танненбаумом на мышах, продемонстрировал тесную связь между высоким потреблением жиров и кумулятивной частотой спонтанных опухолей молочной железы. Богатый жирами рацион (цветная кривая) включал 12% гидрогенизированного хлопкового масла, а контрольный рацион (серая кривая) — 3%.


Такие факты наталкивают, естественно, на мысль, что причина региональных различий в заболеваемости раком определенных локализаций, возможно, кроется в различиях в питании. Предположение о роли питания в развитии рака было сделано более 50 лет назад английским эпидемиологом П. Стоксом, который связал заболеваемость раком в различных районах Англии с особенностями питания населения этих районов. В 1950-е годы сотрудник Американского фонда здравоохранения Э. Уиндер пришел к выводу, что большую разницу в заболеваемости раком молочной железы между Японией и США невозможно объяснить такими известными факторами риска, как наследственность или половая жизнь и деторождение; по его предположению, заболеваемость раком определяется внешним фактором, таким как питание. В 1960-е годы К. Кэррол из Университета Западного Онтарио опубликовал серию сравнительных географических исследований, свидетельствующих о тесной корреляции между потреблением с пищей жиров и смертностью от рака молочной железы в 39 странах. Корреляция, правда, менее четкая была также выявлена между потреблением жиров и раком толстой кишки и предстательной железы.
Еще один эпидемиологический подход к рассматриваемой проблеме — анализ долгосрочных изменений в заболеваемости раком и смертности от него. Как свидетельствуют статистические данные, смертность от какого-либо определенного ракового заболевания в данной стране нередко изменяется со временем. Это может быть связано с общими изменениями внешних условий, в частности, питания населения. Так, в развивающихся странах 80% от общего количества потребляемых с пищей калории приходится на долю хлеба, мучных изделий и круп, состоящих из сложных углеводов. По мере индустриализации страны и улучшения ее экономического положения в потреблении калорий относительно возрастает доля жиров, содержащихся в мясе и растительных маслах. Увеличивается и потребление сахара, являющегося простым углеводом. Как только происходят эти сдвиги в питании, — а они отмечаются в настоящее время во многих странах, в том числе в Исландии, Италии, Греции и Японии, — наблюдается увеличение заболеваемости населения раком молочной железы и толстой кишки (а в некоторых местах и раком предстательной железы).
Такие закономерности наблюдались и в США. По сравнению с 1900 г. доля животных и растительных жиров в рационе американцев возросла на 40%, а картофеля и мучных продуктов снизилась на 60 и 50% соответственно. Заболеваемость раком молочной железы, толстой кишки и предстательной железы начиная с 1930 г. постепенно увеличивалась. В то же время сильно упала смертность от рака желудка. Последнее обстоятельство объясняли тем, что для длительного хранения продуктов вместо соления, копчения и маринования стали применять охлаждение.
Эпидемиологические данные, полученные при индивидуальных обследованиях, также свидетельствуют о связи между питанием и раком. В ретроспективных исследованиях сравниваются больные раком и здоровые люди. Подробное описание больным своего питания в прошлом позволяет установить, чем пища, которую он потреблял, отличается от пищи здоровых людей. Результаты подобных опросов, однако, носят несколько противоречивый характер, так как люди не всегда могут в точности вспомнить, как они питались раньше, и, кроме того, на ответах сказываются их нынешние привычки в питании.
Можно ли на основании эпидемиологических данных с уверенностью говорить о том, что жиры способствуют развитию рака, а пищевые волокна, витамины А, С и Е и селен противодействуют ему? (Указания на противораковые свойства химических соединений, содержащихся в овощных растениях семейства крестоцветных, были получены главным образом в экспериментах на животных, а не в эпидемиологических исследованиях.) Большинство пищевых факторов изучены в этом отношении еще недостаточно. Проведено множество разнообразных эпидемиологических исследований, но ни одно из них не дало результатов, которые полностью бы удовлетворяли критериям, использующимся в эпидемиологии для установления причины какого-либо явления на основании статистического материала.
Более всего соответствует этим критериям связь между потреблением с пищей жиров и заболеваемостью раком молочной железы. Менее явная, но статистически значимая корреляция обнаруживается между потреблением жиров и раком толстой кишки. Связь между потреблением с пищей жиров и раком предстательной железы или яичника выявляется только при сравнении заболеваемости в разных странах на уровне всего населения в целом.
Предположение о том, что пищевые волокна (компоненты растительных клеток, не переваривающиеся в тонком кишечнике человека) имеют защитный эффект в отношении рака толстой кишки, зародилось около 15 лет назад благодаря работам английского эпидемиолога Д. Беркитта и других исследователей. Работая в Африке санитарным инспектором, Беркитт пришел к выводу, что некоторые популяции африканского населения не страдают такими заболеваниями пищеварительного тракта, как аппендицит, дивертикулит и рак толстой кишки, благодаря тому, что потребляют с пищей много растительных волокон. Однако попытки проверить эту гипотезу путем сравнения национальных особенностей питания дали противоречивые результаты, так как не было единого мнения, как количественно оценивать потребление пищевых волокон. В проведенных тогда исследованиях изучался противораковый эффект не самих волокон, а продуктов, которые, как предполагали, содержат их в большом количестве (хлеба, круп, фруктов и овощей), и было установлено, что смертность от рака толстой кишки обратно пропорциональна потреблению хлеба и круп, но для фруктов и овощей такой связи нет.
В 1978 г. Э. Пол и Д. Саутгейт из Института по изучению продуктов питания при Совете по исследованиям в области сельского хозяйства и продовольствия в Норвиче (Великобритания) опубликовали полученные путем химического анализа количественные данные о содержании волокон в различных пищевых продуктах, что дало возможность более надежно оценивать потребление волокон и его связь с раком толстой кишки. Стало ясно, что термин «пищевые волокна» объединяет такие разнородные по химическим свойствам и физиологическому действию вещества, как целлюлоза, камеди, пектины и лигнины. А Ш. Бингем из Кембриджского университета и ее сотрудникам удалось показать, что смертность от рака толстой кишки связана обратно пропорциональной зависимостью не с общим потреблением пищевых волокон, а с содержанием в пище одного особого класса этих веществ — пентозанов.
Эпидемиологические свидетельства противоракового эффекта витамина А (точнее его предшественника, β-каротина, который и содержится в пище) получены главным образом при сравнении питания больных раком и здоровых людей. Имеющиеся данные касаются в основном рака легких, меньше — рака толстой кишки, желудка, мочевого пузыря, пищевода и полости рта. Никаких данных о противораковых свойствах других витаминов нет, за исключением, пожалуй, того, что потребление витаминов С и Е, возможно, связано со снижением заболеваемости раком желудка.
Предположение о противораковых свойствах селена впервые выдвинул Р. Шэмберджер из Кливлендского клинического фонда на основании того, что, как он обнаружил, в различных городах и районах США заболеваемость раком молочной железы и толстой кишки тем меньше, чем больше содержится этого элемента в почве, кормовых культурах и крови людей. Исследования, проведенные в других странах, выявили такую же зависимость. В ряде случаев, однако, эта связь почти не прослеживается или отсутствует вообще. Так, например, в Новой Зеландии, где потребление селена одно из самых низких в мире (50 мкг в день), от рака молочной железы умирает 30 человек на 100 тыс. населения в год, что сравнимо со смертностью от этого заболевания в США (27 человек на 100 тыс. населения в год), хотя американцы потребляют селена примерно 120 мкг в день. Это несоответствие, однако, отнюдь не исключает противораковых свойств селена, а указывает на то, что в развитии рака могут доминировать иные факторы.


Схема влияния пищевых факторов на инициацию и промоцию канцерогенеза составлена на основании имеющегося фактического материала. Инициация рака возможна в том случае, когда попавший в организм про канцероген (например, содержащийся в пище) активируется и связывается с ДНК, вызывая в последней мутацию (вероятно, в онкогене, т. е, в гене, потенциально ответственным за злокачественные изменения в клетке). Эта мутация может быть ликвидирована (например, в результате репарации ДНК), а может остаться. Процессы активации про канцерогена, его связывании с ДНК и восстановления структуры ДНК могут усиливаться (цветные стрелки) или подавляться (черные стрелки) такими компонентами пищи, как витамины А, С и Е, индолы из растений семейства крестоцветных и селен. Оставшаяся мутация может вызвать переход клетки в некое промежуточное аномальное состояние, в котором она может пребывать неопределенное время; для окончательной злокачественной трансформации клетки и образования раковой опухоли нужны промоторы, например, пища с высоким содержанием жиров. Антипромоторы, например витамин А, удерживают частично трансформированную клетку в патентном состоянии и таким образом тормозят развитие рака.


Из изложенного выше ясно, что эпидемиологи выясняют причины заболеваний, анализируя задним числом результаты «экспериментов», спонтанно протекающих в естественных условиях. Поскольку потребление продуктов питания поддается лишь сравнительно грубой количественной оценке (в особенности, когда речь идет о том, как человек питался в прошлом), в лучшем случае удается вскрыть сильную и устойчивую корреляцию между потреблением того или иного пищевого продукта и заболеванием, как, например, между потреблением жиров и раком молочной железы. Статистически же выявленные связи лишь указывают на возможную причину явления, но не удостоверяют ее.
Напротив, экспериментаторы в своей работе идут от причины к результатам. Этот подход дает второй основной источник информации о связи между питанием и раком. Недостаток его в том, что следует крайне осторожно толковать результаты лабораторных исследований, которые проводятся обычно на грызунах, особенно в тех случаях, когда полученные данные привлекаются для оценки биологического эффекта того или иного пищевого фактора у человека.
Еще около 60 лет назад, в экспериментах на мышах было показано, что развитие рака может изменяться под влиянием факторов питания. Наиболее сильная корреляция отмечалась опять-таки между потреблением жиров и раком молочной железы. Первым эту связь выявил в 1920 г. Э. Танненбаум из Больницы М. Риза в Чикаго. В конце 1960-х годов Кэрролл, изучая развитие химически индуцированной опухоли молочной железы, разграничил инициацию и промоцию канцерогенеза и пришел к выводу, что пищевые жиры действуют в качестве промоторов. Впоследствии было продемонстрировано промоторное влияние жиров на развитие опухолей молочной железы, вызываемых химическими агентами, рентгеновским излучением и вирусами. Установлено также, что богатая жирами пища способствует экспериментально индуцированному раку толстой кишки и поджелудочной железы.
В опытах на животных было, кроме того, показано, что развитие опухолей молочной железы, толстой кишки и поджелудочной железы зависит от состава и количества жиров, содержащихся в пище. Рационы, богатые жирами, в состав которых входят определенные жирные кислоты, способствуют появлению опухолей, а такие же рационы, но с другими жирными кислотами этого эффекта не имеют. По всей вероятности, существенна химическая структура жирных кислот. Рационы, включающие большое количество жиров, богатых линолевой кислотой (она имеется в кукурузном, подсолнечном идругих обычных растительных маслах), действуют как промоторы опухолевого роста; такие же по составу рационы, богатые олеиновой кислотой (из оливкового масла) и эйкозапентаеновой кислотой (из жирных видов рыб и морских млекопитающих), промоторными свойствами не обладают.
Эти экспериментальные данные проливают свет на некоторые загадочные эпидемиологические наблюдения, как, например, низкая заболеваемость раком молочной железы и толстой кишки у гренландских эскимосов. Пища эскимосов необычайно богата жирами (на их долю приходится 60% общего количества калорий, поступающих в организм с пищей), но их источником служат почти исключительно морские рыбы и млекопитающие. Аналогично, сравнительно низкая заболеваемость раком молочной железы в таких странах, как Греция и Испания, где тоже потребляется довольно много жиров (32% калорий), может быть обусловлена тем, что главным источником жиров в пище населения средиземноморских стран является оливковое масло.
Каким образом пищевые жиры вызывают промоцию рака молочной железы, толстой кишки и поджелудочной железы? Поскольку молочная железа чувствительна к гормонам, первые гипотезы предполагали непрямой эффект жиров при участии эндокринной системы. Такое действие жиров может опосредоваться либо центральными процессами на уровне гипофиза или структур более высокого уровня, регулирующих секрецию таких гормонов, как пролактин, либо периферическими процессами на уровне органа-мишени, влияющими на связывание специфических рецепторов с гормонами.
В других гипотезах главная роль отводилась простагландинам — особому классу биологически активных липидов, обладающих сильным гормоноподобным действием. Эти соединения образуются в организме из определенных жирных кислот, содержащихся в пище (прежде всего из линолевой кислоты). Простагландины участвуют в регуляции сокращения гладкой мускулатуры, в воспалительной реакции, иммунном ответе и свертывании крови.
Опухоли молочной железы у человека и животных продуцируют большое количество простагландинов, которые могут подавлять иммунный ответ организма. На синтез простагландинов влияют пищевые факторы, а значит, эффект экспериментальных пищевых рационов, включающих много жиров, может опосредоваться изменением интенсивности и направления синтеза простагландинов. Этим объясняется тот факт, что пища, обогащенная жирами, имеет канцерогенный эффект лишь тогда, когда в них достаточно линолевой кислоты. Становится понятным и противораковое действие жиров из морских животных: эти жиры мешают превращению линолевой кислоты в простагландины.
Наиболее популярная в настоящее время гипотеза о связи между богатой жирами пищей и раком толстой кишки основывается на том наблюдении, что высокое потребление жиров приводит к увеличению секреции желчных кислот (необходимых для переваривания жиров) и изменению микрофлоры толстого кишечника, что в свою очередь усиливает превращение первичных желчных кислот во вторичные. Считается, что вторичные желчные кислоты выступают в качестве промоторов уже начавшегося рака толстой кишки.
Данные, полученные в опытах на грызунах, способствовали также пониманию действия противораковых агентов. В ряде исследований было показано, что введение витамина А или его аналогов (в совокупности называемых ретиноидами) тормозит у животных развитие экспериментального рака кожи, дыхательных путей, молочной железы и мочевого пузыря. Однако, чтобы оказывать такое действие, ретинонды должны поступать в организм в количестве, примерно в 20 раз превышающем рекомендуемые нормы потребления витамина А. Высокие дозы ретиноидов вызывают у животных такие побочные эффекты, как снижение прироста массы тела, увеличение ломкости костей и нарушение функций печени. Установлено, что частота химически индуцированных опухолей молочной железы и толстой кишки у мышей снижается под влиянием селена; но его поступление в организм должно быть для этого в 30—40 раз больше нормы потребления.
Результаты лабораторных исследований, в которых изучались ретиноиды и селен как компоненты пиши, позволяют сформулировать три предостерегающих положения. Во-первых, желаемый противораковый эффект достигается только при сверхфизиологических дозах этих веществ. Во-вторых, от лечебной дозы до токсической один шаг. В-третьих, ни ретинонды, ни селен не способны полностью предотвращать развитие опухоли.
В ряде лабораторных исследований было показано, что частота химически индуцированных опухолей толстой кишки у мышей снижается, если содержание волокон в пище повысить с 5% — столько их в обычном рационе— до 15% или более. Такой эффект, однако, наблюдался не всегда, в особенности в тех случаях, когда различные типы волокон проверялись по отдельности. Так, если при наличии в пище пшеничных отрубей частота опухолей снижалась, то включение в рацион яблочного пектина, люцерны, овсяных отрубей в зависимости от условий эксперимента либо вообще не имело никакого эффекта, либо стимулировало образование опухолей.
Почему пищевые волокна защищают от рака толстой кишки? Выдвигались различные предположения. Данные О. Йенсена из Бюро регистрации раковых заболеваний в Дании и Б. Редди из Американского фонда здравоохранения свидетельствуют о том, что в популяциях с низким риском рака толстой кишки секреция желчных кислот более слабая и потребление пищевых волокон выше, чем в популяциях с высоким риском рака этой локализации. Пониженный уровень желчных кислот может быть обусловлен тем, что волокна увеличивают объем фекалий и таким образом концентрация желчных кислот уменьшается, и тем, что волокна активируют механизмы, обеспечивающие переход желчных кислот из толстого кишечника в кровоток. Кроме того, когда потребляется много волокон, сокращается время между приемом пищи и экскрецией, в течение которого потенциальные мутагены, содержащиеся вфекалиях, могут воздействовать на толстую кишку.
Лабораторные исследования показали также, что противораковым действием обладают флавоны, индолы и изотиоцианаты (эти химические соединения не имеют питательной ценности) из овошных растений семейства крестоцветных. Эффект этих соединений продемонстрирован пока только в случае химически индуцированных опухолей преджелудка, легких и молочной железы у грызунов. По всей вероятности, он обусловлен тем, что перечисленные вещества блокируют активацию углеводородных агентов в организме. (Большинство канцерогенов поступает в организм в виде неактивных проканцерогенов и, для того чтобы вступить во взаимодействие с ДНК клеток-мишеней, они должны ферментативно активироваться в печени.)
Экспериментально изучался канцерогенный эффект соленых, маринованных и копченых продуктов. При этих способах кулинарной обработки создаются благоприятные условия для превращения нитратов в нитриты, которые, как установлено в опытах invitro, способны, реагируя с соответствующими субстратами, образовывать канцерогенные нитрозамины и нитрозамиды. Канцерогенные свойства этих соединений были убедительно продемонстрированы в лабораторных исследованиях, проведенных П. Мэджи из Медицинской школы Университета Темпл в Филадельфии. С. Мирвиш из Онкологического института Эппли в г. Омаха показал, что реакции нитрозирования не могут протекать в присутствии аскорбиновой кислоты (витамина С), которая блокирует превращение нитратом в нитриты.
В некоторых продуктах, широко потребляемых в популяциях с высоким риском рака желудка — в частности, в копченой рыбе (в Японии), кормовых бобах (в Колумбии), как выяснилось, в результате нитрозирования образуются мутагены. Притом для этих популяций характерно малое количество свежих фруктов и овощей в рационе и, следовательно, низкий уровень витамина С в организме. Можно предполагать, что рак желудка развивается вследствие образования канцерогенных нитрозаминов или нитрозамидов из содержащихся в пище нитратов в отсутствие витамина С. Однако гипотетические «естественные» нитрозосоединения, с которыми связывают рак желудка, ни у людей, ни у животных не были обнаружены.
Экспериментальные данные, подтверждающие то, что сложные углеводы «полезнее», чем простые сахара, весьма немногочисленны. В нескольких работах сообщалось, что у крыс, которых после воздействия химического канцерогена содержали на рационе, богатом крахмалом, опухоли молочной железы развивались значительно реже, чем у крыс, получавших такое же питание, но вместо крахмала — декстрозу (это простой сахар). Однако о механизмах влияния этих двух классов углеводов на экспериментальный канцерогенез, почти ничего не известно, кроме того факта, что сложные углеводы перевариваются медленнее, чем простые сахара, и, следовательно, их действие на клетки поджелудочной железы, вырабатывающие инсулин, менее выражено.


Питание населения США значительно изменилось бы, если бы соблюдались рекомендации, опубликованные Национальным советом по научным исследованиям. Здесь показано фактическое (серое) и рекомендуемое {цветное) потребление различных компонентов пищи и их относительное содержание в рационе. Диетологические рекомендации имеют целью снизить потребление тех продуктов, которые, как предполагают, инициируют рак или способствуют его развитию, и увеличить потребление других, могущих нейтрализовать или ослабить действие канцерогенных факторов. Обратите внимание, что в рекомендуемой диете общая калорийность рациона сохраняется на прежнем уровне (2400 ккап), а общая масса потребляемой пищи увеличивается, так как высококалорийные компоненты (жиры) заменяются менее калорийными углеводами и пищевыми волокнами.


О чем в итоге свидетельствуют результаты экспериментальных работ? В общем они согласуются с данными эпидемиологических исследований, в особенности в том, что касается связи между потреблением жиров и раком молочной железы. В многочисленных опытах на животных показано, что потребление пищи с высоким содержанием жиров (40% калорий) стимулирует развитие опухолей молочной железы, а рационы, бедные жирами (10% калорий), канцерогенного эффекта не имеют. Самое интересное в этих данных то, что по относительному содержанию жиров использовавшиеся в экспериментах два типа рационов эквивалентны обычным рационам питания населения в странах, где соответственно высок (США) или низок (Япония) риск рака молочной железы. Пока не ясно, связана заболеваемость раком этой локализации с потреблением жиров пропорциональной зависимостью или же существует некоторый «критический уровень» содержания жиров в пище, ниже которого риск рака молочной железы с потреблением жиров не связан. Данные, полученные недавно в моей лаборатории в Институте Ней лора Даны по профилактике болезней указывают на то, что критическим является содержание жиров в рационе 25—32% от общей калорийности пищи.
В экспериментальных исследованиях влияния пищи на развитие рака толстой кишки рационы животных тоже сходны с рационами соответствующих популяций людей (хотя в этом случае необходимо учитывать еще и потребление пищевых волокон). Что же касается ретиноидов и селена, то их биологический эффект наблюдался в экспериментальных исследованиях только в тех случаях, когда эти вещества поступали в организм в дозах, значительно превышающих рекомендуемые нормы потребления, т. е. ретиноилы и селен проявляют противораковые свойства не как компоненты повседневной пищи, а скорее как лекарственные препараты.
В заключение следует подчеркнуть, что несмотря на всю убедительность полученных эпидемиологических и экспериментальных данных, их нельзя принимать за безусловное руководство к тому, чтобы каждый человек сократил потребление жиров, принимал больше витаминов и ел больше пищевых волокон и определенных овощей. Еще ни разу не было прямо показано, что изменение питания индивидуума подавляет начало рака или останавливает его распространение.
Окончательные данные можно было бы получить в экспериментах на людях. Рандомизированные исследования с изменением рациона позволили бы сравнить влияние питания на возникновение заболевания в различных группах здоровых людей. В подобных исследованиях должны принимать участие десятки тысяч испытуемых, за питанием которых необходимо следить по крайней мере в течение 10 лет. Организация такого эксперимента требует очень больших затрат, а его результатов нужно ждать 10—20 лет.
Альтернативный подход — клинические испытания на людях, для которых высок риск определенных раковых заболеваний. Такие исследования ведутся в настоящее время, результаты их будут известны уже через 5—10 лет. Так, например, Национальным институтом рака организовано обследование здоровых женщин с высоким риском рака молочной железы, обусловленным наследственными факторами или доброкачественными опухолями молочной железы. Этим женщинам, выборка которых была случайной, предложили или питаться по-прежнему, потребляя много жиров, или перейти на рацион с низким содержанием жиров. Даже для этого исследования требуется 10 лет и около 30 тысяч испытуемых и обойдется оно более чем в 100 млн. долларов. Разрабатываются н другие подобные испытания. В США предполагается определить влияние увеличения доли пищевых волокон в рационе на возникновение рака толстой кишки у людей с доброкачественными полипами этого отдела кишечника (они принадлежат к группе высокого риска в отношении рака толстой кишки). В Италии будет изучаться влияние обогащения пищи ретиноидами на развитие повторного рака молочной железы у женщин, однажды уже перенесших это заболевание.
Результаты идущих сейчас исследований станут известны лишь после 1990 г. Уместно спросить, что лучше: пока вообще не обращать внимания на те косвенные и немногочисленные данные, которые свидетельствуют о связи между питанием и раком и не разрабатывать никаких диетологических инструкций или же руководствоваться разумными догадками и дать хотя бы временные предварительные рекомендации по питанию? Многие специалисты из этических соображений стоят на той точке зрения, что рекомендации органов общественного здравоохранения должны основываться только на окончательно доказанных фактах. По мнению других, если учесть, что в США ежегодно от рака умирает более 400 тыс. человек, даже незначительное сокращение смертности означает множество спасенных жизней, и потому диетологические рекомендации с целью снизить риск рака следует разрабатывать, даже если они носят предварительный характер.
Национальный совет по научным исследованиям США примкнул к сторонникам второй точки зрения, издав предварительные диетологические рекомендации, основанные на имеющихся эпидемиологических и экспериментальных данных. Конечно, по мере накопления новых данных эти рекомендации будут пересматриваться. Однако на сегодняшний день они отражают достигнутое понимание проблемы. Предлагаемые правила вряд ли могут нанести ущерб здоровью человека, но, вполне возможно, снизят риск основных раковых заболеваний, вызываемых факторами питания.



По материалам журнала «В мире науки» № 1 за 1988 год

• 
  Средиземноморская тайна

• 
  Таинственная капуста

• 
  Углеводы — слагаемые нашей пищи

• 
  Использование альтернативной медицины для лечения рака в Израиле

• 
  Омник. Лечение доброкачественной гиперплазии предстательной железы

• 
  Селен

• 
  Рыбий жир и Омега-3. Результаты исследований

• 
  Омега-3

• 
  Орех бразильский

• 
  Холестерин и другие причины атеросклероза

• 
  Капуста. Польза для здоровья

• 
  Груша. Польза для здоровья

• 
  Арбуз. Польза для здоровья

• 
  Авокадо. Польза для здоровья

• 
  Аллергия у астматиков на пищевые добавки и консерванты

• 
  Диета для пожилых

• 
  Витамин Е (токоферол)

• 
  Рак предстательной железы

• 
  Витамин Д (эргокальциферол)

• 
  Заболевания щитовидной железы. Руководство